Легенда об Азовском море
Легенда — Азовское море, Бердянск
Когда мир был молод, в глубинах Азова жил двуликий дух Монзук — воплощение самой природы бытия. В его венах текла солёная вода, в сердце — свет и тьма.
Одна половина его порождала дофамин радости, другая — адреналин ярости, и от колебания этих потоков зависела судьба людей. Когда добрый импульс побеждал, море дышало мягко и дарило рыбакам щедрый улов; когда тьма брала верх — волны поднимались, словно волны гнева в груди.
Однажды светлая сторона Монзука иссякла от борьбы и уснула. Тьма наполнила его, как яд, и морская вода почернела от гнева. Из недр поднялись чудовища — воплощённые страхи и тревоги, лишённые сознания. Три дня бушевало море — как мозг, охваченный бурей гнева. Люди, потеряв надежду, воззвали не к богам, а к свету внутри себя — к тому, что древние называли «дыханием души».
Тогда небеса услышали их, и снизошёл Арчелик — витязь звёздного света, сын богини Темеринды, воплощение серотонина — спокойствия и ясности. Он взмахнул мечом, и море вспыхнуло как нейрон: искра света прошла сквозь волны, разделив добро и зло. Тьма отступила, и Монзук вновь обрел равновесие.
Но равновесие требует жертвы. Арчелик вложил в море частицу себя — каплю своей плазмы света, чтобы сохранить гармонию навеки. Из этой капли родилась малая рыбка — тюлька. «Пусть она будет крохотной, но бессмертной. Пусть несёт жизнь, когда человек забывает о свете», — сказал он. С тех пор каждая стая тюльки — это дыхание самого Монзука, а её серебристое тело хранит память о внутреннем равновесии мира.
Но зло не исчезло совсем. В проливе остался змей Си-Ваш — древний страх, что питался тревогой и сомнением. Тогда Аррабат, брат Арчелика, вызвал чудовище на бой. Сражение длилось три дня и три ночи — как борьба сердца и рассудка. И когда ярость змея достигла предела, Аррабат обманул его: заставил замкнуться в собственном кольце. Си-Ваш проглотил свой хвост и превратился в розовые воды Сиваша — символ растворённой боли. На месте битвы поднялась песчаная коса — Арабатская стрелка, граница между хаосом и покоем.
Так море стало живым существом: его приливы — дыхание, волны — пульс, ветер — мысль. А человек — его продолжение. И каждый раз, когда солнце касается воды, светлая половина Монзука пробуждается вновь, напоминая: равновесие — это не покой, а вечное движение между любовью и страхом.
